Лыжный сезон 2010/2011

[Untouchable 0]

Ты знаешь, а мне почему то одному спокойнее. Наверное потому, что не чувствуешь ответственности за рядом находящегося человека. Не подстраиваешься под него, и пытаешься быть в гармонии. Даже в такую погоду. Хотя, завернутый вокруг столба, я так не считал.

Тоже правда. Я нагармонизировался когда по лесу шел. А вот при подъеме очень не хватало хоть кого-то рядом.

Ты синим маршрутом шел?

[ValerKat 407]

Тоже правда. Я нагармонизировался когда по лесу шел. А вот при подъеме очень не хватало хоть кого-то рядом.

Ты синим маршрутом шел?

Я лес проскочил, и даже не заметил. Шел по Зеленому, потому что он длиннее. По Синему в прошлый раз я взобрался, и сильно коротко было. А по сложности почти одно и то же. А вот гармония началась на подъеме по склону. И на протяжении всего подъема и спуска, было комфортно именно одному. Не нужно никого уговаривать, тянуть, успокаивать, хлестать по щекам, спускать вниз. В ясную погоду согласен, что нескольким людям идти веселее и интереснее. Поговорить, пошутить, пофоткаться. Но не в буран.

[-Tigra- 0]

Ваня, я вот написал миниотчетик. В теме по Эльбрусу, выложу пополнее, но позже.

Ты псих

Были на выходных на Драгобрате, тоже обледеневали... Причем, ни с неба, ни со склонов ничего не падало... А результат за пару спусков - все обледенело, маску в сад - секунд за 30 покрывается коркой льда (только на бугелях одевали, чтобы лицо не обморозить):

[ValerKat 407]

Ты псих

Были на выходных на Драгобрате, тоже обледеневали... Причем, ни с неба, ни со склонов ничего не падало... А результат за пару спусков - все обледенело, маску в сад - секунд за 30 покрывается коркой льда (только на бугелях одевали, чтобы лицо не обморозить):

О, теперь я знаю, кого брать с собой на восхождение в следующий раз.

Изменено 8 февраля, 2011 пользователем ValerKat

[@rtem 6]

Валера,хватит бездельничать,давай отчет

Изменено 8 февраля, 2011 пользователем Mo4alkin

[ValerKat 407]

Валера,хватит бездельничать,давай отчет

Сейчас буду писать. Разгребал накопившиеся делп. Да еще присунул на перекрестке Ниссана знакомого в задницу, со страховой решал. У меня ни царапины, а у него багажник в салоне. Менты говорят, а что у вас за повреждения. Я говорю, никаких. Они не поверили, долго смотрели. В итоге написали, что потертости лебедки присутствуют.

[Untouchable 0]

Утка на месте? :-)

[ValerKat 407]

Утка на месте? :-)

Я же написал, что даже царапин нет. 5мм стали на бампере решеет.

[ValerKat 407]

Написал отчет. Разобрал фото.

Штормовое Предупреждение.

В Пятницу утром, я проснулся, и, сладко потянувшись, подошел к окну. Отдернув оконную штору, пришлось прищуриться, так как утренний лучик яркого солнца, игриво пробежал по лицу, и заглянул в глаза. Вдалеке виднелся Черногорский Хребет, с величественно возвышающимися над ним, Говерлой, и Петросом. Погода была отличной, и гора монументально застыла, на фоне голубого неба. Я взял в руки лыжи, и, улыбнувшись горе, сказал:

- До завтра.

Сегодня оставался еще один день катания на лыжах, а Субботу я планировал посвятить проходу по Черногорскому Хребту, с заходом на Говерлу. На улице стояла та славная погода, про которую поэт изрек:

- Мороз и Солнце, день чудесный.

И действительно, мороз был в районе – 12 градусов, а мне хотелось раздеться, так как солнце жарило немилосердно. Пока я паковал экипировку в машину, подошли ребята, и сказали, что на вечер объявлено штормовое предупреждение, с ветром до 25 метров в секунду, и что моя затея с прогулкой по хребту, под серьезной угрозой. Я в ответ только рассмеялся, и показал рукой на чистое небо.

Катание было отменным, и день незаметно пролетел. Вечером я бодро закинул лыжи в кузов, и поехал к месту стоянки. Паркуясь возле елок, я заметил, что деревья неспокойны. Открыв дверь, я понял причину такого волнения. На улице дул ветер. Причем такой, что чуть ли не вырвал дверь из моих рук. Подняв голову вверх, я не увидел привычного уже за пять дней хребта. Он был затянут свинцовыми тучами. А на горизонте садилось солнце, заливая все вокруг багряным заревом. Народная примета гласит, что если закат нестерпимо красный, то жди плохую погоду на утро. Но, ложась спать, я все же думал, что утром все же распогодится. Проснувшись, и подойдя к окну, я понял, что ожидания не оправдались. На улице была настоящая пурга. Машину просто замело. Ветер завывал, и поднимал в воздух тысячи снежинок. Я оделся, и пошел к автомобилю. Пока я прогревался, и очищал кузов от снега, то порядком замерз. Ветер залезал во все щели, и бросал в лицо снежную крупу. Не скрою, мне было ужасно приятно, оказаться в салоне, и подставить замерзшие ладони под дефлекторы с теплым воздухом. Включенные фары разогнали утреннюю мглу, и машина весело урча мотором, выехала в распахнутые ворота. За ночь на дорогу намело немало переметов, и всю дорогу до «Заросляка» укрывал слой льда и снега. Вскоре показался и шлагбаум перед подъемом на спортивную базу. Тут нас и ждал экипаж, приехавший из Киева. Олег, и Ваня, со своими девочками. Быстро поздоровавшись, я нырнул в будку, и зарегистрировал группу из 6 человек. Кстати, стоимость с Нового Года возросла с 15, до 25 гривен с человека. Ну, и, разумеется, войдя внутрь, на меня упал удивленный взгляд спасателя.

- Куда собрались? – Спасатель недоуменно уставился на меня, перекидывая на листке бумаги огрызок карандаша.

Понимая, что нужно как-то лавировать, я начал длинную тираду о том, что мы ехали из Киева, потому что думали, что будет хорошая погода, и планировали взойти на Хребет.

- Об этом не может быть и речи – спасатель, сказал эти слова тоном, не терпящим возражений. Наверху ветер больше 100 км.ч. Этой ночью в обрыв сорвало парня из Молдавии. Он смог дозвониться спасателям. Пошли Ворохтинские, но одного в связке тоже сорвало, и поисковые работы прекратили, до того, как стихнет ветер. Сейчас же ветер не стих. Я внимательно смотрел в глаза спасателя, решая, насколько он меня пугает, и сколько правды в его словах. Он взгляда не отводил, и изучал оппонента. Через секунду, он стукнул карандашом по листку бумаги, и придвинул его ко мне.

- Пиши расписку за группу, иначе не пущу.

Пришлось подчиниться, и я под диктовку, начал выводить каракули о том, что, дескать я, как старший, в количестве 6 человек обязуюсь подняться на спортивную базу «Заросляк», и провести некоторое время в лесу. Из леса выходить не буду, и не в коем случае не полезу на Черногорский Хребет, и на гору Говерла. В конце, как водится, я поставил дату, и расписался. Спасатель внимательно изучил расписку, и удовлетворенно хмыкнув, поднял шлагбаум.

- В лесу тоже осторожней – вдогонку крикнул он – Ветром ломает деревья. Внимательно смотрите вверх.

Я понимающе закивал головой, и поехал вверх. Олег на «Мазде», ехал сзади. Дорога была почищена, но обледенелая. В конце, перед парковкой у базы, снега было больше. «Мазда» застряла. Решили зацепить ее лебедкой, и подтянуть. Но не тут то было. От мороза трос лебедки примерз к барабану, и никак не хотел разматываться. Общими усилиями, все же отодрали его от насиженного места, и выдернули пузотерку, из снежного плена. Парковка была уже рядом. Дальше только пешком. Альтиметр в машине застыл на отметке 1250 метров. В лесной зоне было более менее спокойно. И даже не холодно. До десяти градусов мороза. Ветер раскачивал верхушки деревьев, но у корней он был довольно щадящим. Поговорив с ребятами, решили, что они действительно прогуляются по лесу. Я же решил все же пойти на восхождение. Туго затянув кошки, и положив за пазуху виндстоппер, и балаклаву, я закинул рюкзак с термосом за спину, и, проверив работу фонаря, двинулся в путь. Вокруг была сплошная красота. Дивные краски зимнего леса. Тропинка была хорошо натоптана, да и метки на деревьях читались изумительно. Поэтому подъем был совершенно неутомительным. Единственно, что настораживало, так это то, что с каждым набранным метром, деревья качались все больше и больше. Вскоре они уже не шуршали своими кронами, а гудели и скрипели, словно предупреждали об опасности. К 1650 метрам, деревья великаны поредели, и вскоре я вышел на луговую зону. Однако привычных для взора кустов морошки, я не обнаружил. Впрочем, как и четко натоптанной тропы. Зато я обнаружил сильный ветер. В глаза сразу насыпало ледяной крупы. Идти стало сложнее. Ноги увязали в снегу по колено. В совокупности с ветром, это было не очень приятно. Выбрав одинокую елку, я спрятался за ней от ветра, и принялся утепляться. На голову натянул балаклаву, сверху надел лыжную маску, накинул поверх всего капюшон, и закрыл нижнюю его часть рукавами на липучках. В уши воткнул наушники, и включил на мобильном музыку, поставив случайные композиции. Шум ветра сменился музыкой, и я двинулся дальше в относительном комфорте, к подножию Говерляны. Но все же, удовольствия как от ходьбы по лесу, я уже не получал. Ветер налетал порывами, и сбивал темп. Впрочем, основным препятствием был глубокий мягкий снег. Я проваливался в него по колено, и стоило немало усилий, что бы передвигаться по такому покрытию. Видимость резко упала, и я уже шел просто наугад. Вскоре передо мной встала стена. Вот и дошел до подножия. Сделав пару глубоких вдохов, я двинулся вверх. Однако я не рассчитывал, что будет настолько глубоко. Снег временами доходил до пояса, а иногда и до груди. Приходилось ложиться на наст, и буквально выползать из снежных ловушек. Встав на колени, и нащупав твердый наст, я поднимался, и через несколько шагов вновь проваливался. И это все на пятидесятиградусном подъеме. От таких упражнений на снегу, дыхание быстро сбилось, и я порядком вспотел. Ветер усиливался, с каждым пройденным метром, и температура заметно падала. Но я не собирался сдаваться. Монотонно я выползал из очередного провала, и, сделав несколько шагов, проваливался вновь. Старался привести дыхание в норму, и вновь вылезал на твердый наст. Вскоре слева, в обрывках облаков появился первый столб ориентировки. Его вид, придал мне силы. Я, прямо таки с нескрываемым удовольствием в два приема, преодолел сотню метров, и остановился рядом со столбом. Однако его замело. Столбик то 2.5 метра. А тут торчит вверх все то метр с кепкой. Много снега, слишком много. Передохнув, я двинулся дальше. Вскоре появился второй столб, а потом и третий. Коварный обрыв остался левее, и каждый столб, я встречал прямо таки с восторгом, как старого, и верного друга. Вскоре, в клубах облаков я увидел каменный столбик. Значит еще немного, и я уже поднимусь на Черногорский хребет. А именно на вершину Говерляны. Заветные 1850 метров. Всего 200 метров вверх, и вершина самой высокой горы в Украине. Не обращая внимания на ветер, я рванул к столбику, обозначавшему вершину Говерляны, и выход на Черногорский Хребет. Вскоре я уже стоял на вершине. Но слово стоял, нужно написать с натяжкой. Впрочем, как и ранее написанную фразу: «Не обращая внимания на ветер». Собственно, как только я поднялся на хребет, я в полной мере ощутил на себе силу стихии. Ветер был ураганным. Жители города не могут в полной мере понять, что же это такое. Не знаю, какова была скорость ветра в математических цифрах, равно как и опустившаяся температура. Могу только описать свои чувства. Выйдя на хребет, у меня их было много. Во-первых, пришлось снять маску, так как она моментально обледенела, во вторых, шум ветра был таким, что полностью заглушил музыку в наушниках. Дальше – больше. Я не мог нормально дышать, потому что ветер под давлением врывался мне в легкие, и начисто сбивал дыхание. Грубо говоря, я не мог нормально выдохнуть. Попробуйте засунуть шланг компрессора себе в рот, и открутите вентиль на полную. Плюс ко всему, еще и заморозьте ресивер со сжатым воздухом. Думаю, тогда картина будет похожей. Температура воздуха тоже не поддается описанию. В совокупности с ураганным ветром, она дает потрясающий эффект. Такое чувство, что ветер разносит холод по всему телу, медленно замораживая все внутренние органы. Куртка и термобелье, нисколько не препятствуют этому процессу. Ледяной ветер просто входит в ваше тело спереди, и, проморозив все внутренности, легко выходит сзади. Лицо без маски, моментально замерзло, а на бровях, образовались сосульки. Плюс ко всему, начала не выдерживать одежда. Куртка и штаны раздулись, и покрылись коркой льда. Капюшон начал напоминать негнущийся гермошлем, молнии отказались работать. Сидушка туриста на резинке, перехлестнулась пополам, и сползла на ноги. Резинка растянулась, и маленький каремат, натянуло на добрых полметра от меня. Ветер был настолько сильным, что просто впрессовывал ледяную крошку, в открытое лицо. Глаза открыть не было никакой возможности. Как только я пытался посмотреть вперед, в глаза моментально впивались тысячи ледяных иголок. Но все же главной проблемой оказалось совсем иное. А именно, неспособность передвигаться. Я стоял, согнувшись почти до земли, вбив, кошки в ледяные торосы, и упершись палками в ледяной наст. В добавок ко всему, в наушниках, почему то особенно громко, пересиливая порывы ветра начала играть композиция AC/DC «Highway To Hell». Я, как только мог, старался уменьшить парусность, но кошки медленно сползали по склону, делая во льду глубокие борозды. Каждая попытка сделать шаг, заканчивалась потерей равновесия. Я стоял, под порывами ветра, не в силах ни продышаться, ни сдвинуться с места, замерзающий, и полностью дезориентированный. Появилось чувство паники. Подавив его, я уперся ногами в столб, и лег на лед. Так стало легче, и появилась возможность продышаться, и успокоиться. Так же из такого положения можно было смотреть вперед, прикрыв лицо руками. Приведя дыхание в норму, и определив направление, я на манер пружины распрямился, и, выждав, когда порывы станут немного меньше, сделал несколько шагов. Потом еще и еще. Я замерзал, и движение мне было просто необходимо. Довольно быстро я миновал пологую часть Говерляны, и вскоре передо мной встал крутой подъем на Говерлу. Рядом стоял столб ориентировки. Я снова лег, и снова продышался. Встал, и пошел вверх. Дошел до обмерзшей глыбы. Снова лег, и снова встал, пытаясь в тумане выискать следующий ориентир. Но что бы его увидеть, нужно было пройти несколько десятков шагов. И так снова и снова. С каждым шагом вверх, ветер все усиливался, а температура падала. Постепенно я выходил из грозового фронта. Сверху изредка было видно голубое чистое небо, а темные облака стали полупрозрачными, и обрели очертания. Они проносились мимо меня, на огромной скорости, и улетали вдаль, как черные всадники, на фоне голубого неба. Чувство высоты я уже давно потерял. Но вершина должна была быть уже недалеко. На склоне Говерлы не было снежных переметов. Был только твердый ледяной наст. Снег на таком ветру просто не смог бы удержаться. Я шел, стараясь как можно глубже вбивать кошки в лед, но все равно, они предательски сползали, как только я ненадолго останавливался. Продышавшись, около очередного столба, я двинулся выше, и, сделав несколько десятков шагов вверх, поднял голову, высматривая в бешеном хороводе туч, спасительный столбик. И тут произошло неожиданное. Очередным порывом ветра, разорвало липучки капюшона, закрывающие лицо. Капюшон в одну секунду стянуло с головы, и, порвав все липучки, вырвало молнию. Удержало его только то, что когда- то молния уже расходилась, и жена пришила ее намертво с одной стороны. На этих нитках, он и остался болтаться. Сразу за капюшоном, ветер потащил с головы и шапку. Я по инерции схватился за голову руками, прижимая шапку к голове. Разумеется, в этот момент я перестал упираться палками в ледяной склон. Все произошло просто моментально. Ветер сбил меня с ног, и поволок вниз по склону, в сторону обрыва. Не имея с собой ледоруба, я никак не мог остановить это безумное качение. Время замедлилось, и я чувствовал каждый переворот, и каждый удар об торос. Сколько все это продолжалось, я не могу сказать. Неожиданно, я почувствовал сильный удар в пятку, и почти моментально удар в живот, перебивший, и без того, затрудненное дыхание. Некоторое время, я лежал, пытаясь понять, что произошло. Оказалось, что меня сбросило на столбик ориентировки, и закрутило на нем, сложив пополам. Пятка от удара болела. Капюшон болтался, как парашют за истребителем на посадке. Я посмотрел наверх, и понял, что, вновь подниматься я уже не смогу. Поэтому, упершись спиной в столб, я как смог замотал капюшон вокруг головы, и достал фотоаппарат, что бы зафиксировать наивысшую точку, куда я дошел. Но, включив питание, ничего не произошло. Объектив не выезжал. Он просто примерз. Окно настроек, было покрыто полу сантиметровым слоем льда. Я попробовал постучать по аппарату, стараясь выбить объектив наружу, но понял, что с каждой минутой, фото машина, все больше напоминает мне ледяную сосульку. Оставив попытки фотографического искусства, я сосредоточился на спуске. Посмотрев вниз, я понял, что это будет совсем не просто. Идти вверх, сопротивляясь ветру, это одно, а ползти вниз, будучи подталкиваемым ветром сзади, это совсем другое. Тем более, что моих следов на льду, совершенно не было видно, а идти, на таком ветру, нужно было не ровно вниз, а траверсами. Обдумав план спуска, и посмотрев на скрытую в тумане вершину, я двинулся в обратный путь. Петляя то вправо, то влево, я спускался, ощущая толчки ветра в спину. Несколько раз порывы были настолько сильными, что я почти падал, и только чудом сохранял равновесие. Вскоре появился бетонный столбик хребта, и я вздохнул с облегчением. Через несколько минут, я сделал несколько шагов вниз с хребта. Ветер сразу утих, словно его и не было. Нет, конечно, он остался, бросая снежную крупу в глаза, и забираясь за шиворот. Но он был для меня уже просто легким бризом. Да и снег тут был уже глубоким и мягким. Провалившись по колено, я поправил растянутый и перекрученный каремат, каким то чудом не оторвавшийся от меня на ветру, и вполне довольный уселся в снег. Стянул со спины рюкзак, и решил выпить чая. Но не тут то было. Пальцы у меня обмерзли, и сколько я не пытался расстегнуть промерзшую молнию, достать термос у меня так и не получилось. Пришлось закинуть рюкзак за спину, и продолжать спуск. Спускаться было монотонно. Постоянные провалы в снег по пояс раздражали. В итоге, я решил спуститься на каремате. Реально получилось быстро. Скользил он довольно шустро, а тормозил, и поворачивал я задниками кошек. Буквально через пару минут, я был уже у подножия. Совершенно не утомительно, и даже приятно. Дальше уже было совсем просто. Немного побродив по колено в снегу, от елки к елке, я вскоре нашел на одной из них, долгожданную метку маршрута. От нее, пошел к лесу, и вскоре был уже под тихой и безветренной крышей из деревьев. Тут я уселся на поваленный ствол дерева, и принялся стаскивать с ног кошки. Было не просто. Обмороженные деревянные пальцы никак не могли распутать заледеневшие веревки. Но все же вскоре, мои усилия дали результат, и я привязал кошки, к шлейкам лыжных палок. Когда я готов был идти дальше, то мое внимание привлек далекий смех. Я прислушался. Нет, мне не показалось. Вскоре ко мне навстречу вышли трое путников. Парень, с ледорубом в руке, и две милые девушки. Они с любопытством начали меня разглядывать. Потом парень подошел, и протянул мне руку. Я ответил на рукопожатие. Его рука была теплая, и мне хотелось подольше ее не отпускать. Он, поморщился, внимательно посмотрел мне в глаза, и спросил:

- Сильно холодно наверху?

- Сильно – честно ответил я – и ветер просто ураганный.

- А как видимость?

- Практически нулевая.

- Зашел наверх?

- Нет – я отрицательно покачал головой – меня сорвало, пришлось спускаться.

- А на хребет можно подняться?

- Да, туда не сложно, но думаю, что с девочками туда не стоит соваться. Как только поднимитесь, сразу может сдуть, а на подъеме снега девчонкам может быть даже по шею.

Парень обернулся, и с сомнением посмотрел на своих спутниц. Те же были полны решимости.

- Ну так мы идем дальше? – защебетала одна.

- Ветер то не сильно дует – поддержала спутницу вторая.

Тут я не выдержал.

- Девочки, посмотрите на меня. На лицо, на одежду, в конце концов. Посмотрите, и подумайте, что там наверху.

Не имея больше желания на общение, я пожелал им удачи, и двинулся вниз. Идти по утоптанному насту, да еще и без тяжелых кошек, было легко и приятно. Но я спешил. Пальцы уже плохо ощущались, да и лицо горело, как натертое перцем. Вскоре я спустился к «Заросляку», и увидел на стоянке УАЗ Буханку. Подошел, и попросился погреться. Старый, усатый вуйко, открыл дверь, и жестом пригласил внутрь. Пока я отогревал руки, он молча разглядывал меня. Потом спросил:

- Далэко був?

- Не дошел немного до вершины.

- Та то зрозумило, там зараз таке твориться. То сам Чорт Женыться.

Оказалось, что это спасатель из Ворохты. Ждет там сотрудников с метеостанции.

Он спросил, не слышал ли я криков из обрыва. Я сказал, что я в наушниках шел, и даже музыки в них практически не слышал. Он покачал головой, и задумчиво сказал в никуда:

- Я все понимаю. Понимаю, зачем люди идут в горы. Даже в такую погоду.

8.02.2011. (С) ВалерКат.

[Иван V 1]

Я же написал, что даже царапин нет. 5мм стали на бампере решеет.

а чего дистанцию не соблюдаешь....