Решил Небольшую Темку Создать.

[garik_lugansk 0]

Браво автору, за столь увлекательный рассказ о своих приключениях. С нетерпением жду продолжения.

[ValerKat 407]

и это при том, что зарплата там около 2К евро в обычного работяги...как так можно, где справедливость? задрали уже своими ланосами и прочими богданами...

Спасибо жителям Донбасса...(с)

Хотя...наверное ты что-то напутал..вот прайс одного швейцарского автосалона..самая дешовая стоит 24200 франков швейцарских..это 19 800 евро...

http://de.toyota.ch/Images/Auris_HSD_D_PL_tcm376-1050375.pdf

Я написал только цифры, что были начертаны на биг борде. Вполне возможно что это какая то программа беспроцентных кредитов, или трейд инн. Жаль не сфотографировал.

Ну скажем так, после первой части рассказа, теперь понятно откуда было такое состояние Все люди разные, кто-то уже потеряв багаж и ночуя на улице начал бы рыдать. Ну а тут скорее всего сработал тот факт, что гора побеждена и надо ехать домой

А вторую часть быстрей писать не надо, лучше медленно, но побольше

Сейчас осмыслив, думаю, что хотел подниматься еще. А гору нельзя победить, или покорить. Она может позволить побывать у нее в гостях. Писать еще побольше? Этот отчет и так постепенно стает самым большим из всех моих отчетов.

[H_U_L_K 48]

продолжение отчета!!!!! В СТУДИЮ!!!))))))))

[c0nf1g 0]

Писать еще побольше?

еще и спрашиваешь?

конечно писать

[Серёня 0]

Читаю твой бортовик заходя с телефона в кровати перед сном. Это как сказка на ночь Спасибо за интересные отчеты! Давай еще

[ValerKat 407]

Читаю твой бортовик заходя с телефона в кровати перед сном. Это как сказка на ночь Спасибо за интересные отчеты! Давай еще

Даже так? Ну спасибо за такой коментарий.

Ну тогда выкладываю следующую часть. Перекомпоновал с фотографиями.

Сразу скажу, что тут много фотографий не моих, но я выбирал похожие на те, что делал я. Эх, все же жаль, что фотоаппарат улетел. Я так старался, делая для одноклубников шикарные фотографии.

Туалетные апартаменты.

Проснулся я в 10.00. Всю ночь лил дождь, прекратившись только к утру. Я натянул на себя отсыревшую за ночь футболку, и штаны, поежившись, вышел на улицу. Вокруг было много луж. В одной из них стояла моя палатка. Я достал ледоруб, и начал прокапывать маленькие траншейки для отвода воды. Через несколько минут, воды стало гораздо меньше. Подняв голову вверх, я убедился, что горы полностью закрыты облаками. То есть, дождь мог продолжиться в любую минуту. Но нужно было следовать плану, составленному ночью. Поставив горелку на максимум огня, я подвесил к верхнему крючку мокрую пуховку, что бы хоть как-то, если не просушить, то хоть подогреть, потяжелевшую одежду. Сам же в это время, снова полностью разделся. Честно сказать, я уже немного согрелся, и вновь ложиться голым телом на холодный, мокрый спальник, было очень неприятно. Температура с утра была немногим больше нуля, и спальник снаружи был просто таки ледяным. А еще неприятнее было натягивать на себя мокрое термобелье. Я даже пожалел, что не одел его заранее, на ночь. Но все же, натянул на себя полиэстеровую футболку, и такие же кальсоны, и сжав зубы, ждал, пока тело привыкнет к холоду, и мокроте. Хорошо еще, что термуха довольно быстро нагревается, и телу стает достаточно комфортно. Через пять минут, я уже хлопотал возле котелка. Вскипятил воды, и сделал кофе. Стало теплее. Потом пришла очередь двойной порции картошки, со вкусом курицы. Что сказать, химия рулит. Действительно пахло курицей. Забив этой отравой чувство голода, я одел тепло-мокрую пуховку, гортексовые штаны, и сверху натянул гортексовую ветровку. Потом просунул ноги в скалолазную систему, и жестко зафиксировал ее на бедрах, и животе. К задней петле пристегнул чехол с кошками на карабин, и стал вязать из репшнура самострахи. Кстати, репшнур был шестерка. Любой альпинист вас никуда не пустит, с таким диаметром самостраховки. Но я как прилежная мастерица сделал четыре узла восьмерки, два из которых оставил для карабинов, а два других, вплел в систему. Потом вщелкнул карабины, и обвязав себя по кругу, зафиксировал карабины на системе. Слева на карабин повесил ледоруб. Пока я занимался этой нехитрой работой, пуховка под курткой остыла, и стала изрядно холодить, вместо того, что бы согревать. Я уже начал подумывать, что бы снять ее. Но другого варианта согреваться на большой высоте у меня не было, поэтому я решил, что в конце концов, просушу ее своим теплом.

Зашнуровав ботинки, и закрыв их фонариками самосбросами, я решительно застегнул клапан палатки, и зашагал в сторону станции подъемника на Эйгюль Дю Миди. Шел быстрым темпом, что бы немного согреться. В принципе получилось. Тело начало вырабатывать тепло, и термобелье начало работать. По крайней мере, подойдя к станции подъемника, дискомфорта, я уже не ощущал.

Людей в пасмурную погоду было не много, и я подошел к кассе в гордом одиночестве.

Изучив прейскурант, я аж присвистнул, и на манер Кисы Воробьянинова изрек:

- Однако.

Из расценок выходило, что подняться вверх стояло 25 Евро. А подняться и спуститься обратно 42.5 Евро. Расценки кстати шли и далее. Были варианты купить поездки на два дня, на три, и на пять. Собственно, цены в последнем случае были вовсе не такими бандитскими. А выгоднее всего было ездить семьей, из двух взрослых, и двух детей. За пять дней анлима, взымалось всего 250 Евро. В общем, я попросил билет в оба конца, и, просунув в окошко пятидесятиевровую бумажку, получил в руки билет, и жменю мелочи в виде сдачи. Кстати, тут все вокруг норовили давать сдачу железной монетой. У меня карман уже довольно ощутимо отвисал. А монетки все прибавлялись, и прибавлялись. Это начинало как-то раздражать. С билетом в руках, я зашел в холл здания подъемника, и убедился, что до отправления следующего рейса, еще полчаса.

Как раз успел отправить пару смс на родину, и сказать, что все пучком, и я пока на адаптации. Потом, показав билет, зашел в вагончик, с еще несколькими людьми, и мы понеслись вверх, в плотных слоях тумана.

Видно действительно ничего не было, поэтому ни о каких созерцаниях красот, не могло идти и речи. Вскоре, вагончик остановился у пересадочной станции на высоте 2308 метров. Пройдя через небольшой холл, я оказался перед дверями другого вагончика, который и доставил всех желающих, на высоту 3740 метров. Высота самого пика на сто метров больше, но основная инфраструктура, находится именно на 3740 метров.

Собственно, довольно развитая инфраструктура. Помимо кучи обзорных площадок, на все стороны света, на скальном пике находились и кафе и магазины сувениров, и галерея с историей создания этого сооружения, и даже общественная уборная для мальчиков и девочек. Немногие люди, приехавшие со мной, разбрелись в разные стороны. Я же выйдя из вагончика замер, и глядя на экран навигатора, который показывал высоту 3742, стал прислушиваться к организму. Резкий подъем более чем на два с половиной километра, пока никак не давал о себе знать. Разве что уши закладывало на подъеме. И я, спрятав навигатор, пошел на ближайшую террасу, что бы осмотреться. Разумеется, краем взгляда, я запомнил направление, в котором двинулись все люди с кошками и ледорубами. Но туда я решил пойти позже, и пока начал изучать террасы.

Пробежавшись по лестнице вверх, пять пролетов, я обогнал девушку, и пожилую пару. Поднявшись на очередную террасу, я внезапно понял, что запыхался. Было необычно. Вроде и нагрузки не дал организму, а отдышка тут как тут. Решил впредь не бегать, как олень по лестницам, и перешел на ленивый шаг. Все сразу встало на свои места. Дыхание стабилизировалось. Но смотреть было не на что. Все шикарные виды, о которых говорили плакаты на террасах, были закрыты плотной пеленой облаков. Не видно было даже верхушки, в виде железной ракеты, украшающей скальный пик.

Побродив по террасам еще с полчаса, небо вокруг начало проясняться. Сначала облака начали делиться. Они космами проносились мимо, то и дело открывая изумительные виды горных вершин. Потом дымка уменьшилась, и вскоре облачность ушла вниз, примерно на полкилометра. Взору открылись красивейшие виды. Просто колоссально красивейшие. Я даже по второму кругу пробежал по всем террасам, и насладился панорамным видом.

Так же я нашел Мон Блан, и долго любовался его далекими очертаниями. Кстати, это не прошло безнаказанно. Внезапно я понял, что глаза мне нестерпимо режет ярким светом, отражающимся отовсюду. Глаза уже болели, словно в них высыпали пригоршню песка. Я потянулся к очкам, которые вчера таскал на шее, и понял, что я их забыл в палатке. Я даже опешил. А потом разозлился. Ну как можно было оставить внизу, чуть ли не самую важную вещь для восходителя. Время уже давно перевалило за полдень, и я все же решил спуститься на ледник, хотя бы ненадолго. Проверить новые кошки, и сложность похода в одиночку. В Киеве я много читал, что по маршруту третьей категории сложности, от Айгюль дю Миди, многие не решались идти, и предпочитали ему маршрут второй категории сложности, через Лез Уж, Нид Ди Игле, Тет Рус, и Айгюдь ди Гутье. Я тоже изначально собирался пойти именно вторым маршрутом. Но осмотреться на тройке, тоже было очень заманчиво. И я пошел к выходу на гребень, что бы по нему спуститься на ледник.

Вскоре я вошел в ледяной грот, и, пройдя через него, оказался на площадке, с кучей запрещающих знаков.

Она была обрамлена высокими перилами, в которых посередине был разрыв, закрытый скобой. Знаки таблички вещали, что выходить одному нельзя, без веревок, кошек, ледорубов тоже нельзя, что все выходят на свой страх и риск, и т.д., и т.п. Глянув через перила, я понял, почему тут все так подробно расписали. От выхода вниз тянулся узкий, острый снежный гребень, шириной не более трех ступней. То есть сантиметров двадцать. А по бокам извините обрывы. Со стороны Шамони, ну очень высоко, а со стороны ледника, метров четыреста. То есть в принципе, что в лоб, что по лбу. А ведь, по этой тропинке нужно было не просто пройти, и спуститься под довольно внушительным углом. Так же нужно было еще разминаться с группами, которые шли наверх.

И как-то балансировать, пытаясь уступать дорогу. А наверх как раз шел большой поток людей, возвращающихся с ледника. Я смотрел вниз через перила, а глубина обрыва, притягивала и манила. С трудом оторвавшись от этой картины, я вернулся в грот, и, прислонившись к ледяной стенке, кряхтя начал натягивать кошки.

Вскоре я был уже на пять сантиметров выше, и решительно подошел к калитке ведущей на гребень.

Глубоко вдохнул, и распахнул импровизированную дверь. Сделал пять шагов, обернулся назад. Практически сразу я понял, что теряю равновесие. Немедленно воткнул впереди себя ледоруб, и облокотился на него, как на трелью точку опоры. Потом посмотрел вниз. Однако, глубина затягивала. Тело само подалось в сторону пропасти. Далее я решил вниз не смотреть, и сосредоточился на спуске. Смотрел исключительно под ноги. Через сто шагов, я вполне освоился, и уже мог позволить себе любоваться красивейшими видами, далеко внизу. Вскоре пришлось разминуться с первой тройкой идущей наверх.

В принципе ничего сложного. Зарубаешься ледорубом, и свисаешь вбок. Люди проходят, и ты возвращаешься на тропу. Чуть ниже, на крутом участке маршрута, я увидел четверку людей. Девушка, идущая второй упала на гребень, и что-то кричала. Мужчина, наклонившись к ней, культурно, но настойчиво, объяснял, что они почти уже пришли. Девушка всхлипывала, но не вставала. Я остановился, и спросил, все ли в порядке. Видимо, мое появление придало девушке сил, и она, ответив да, встала на колени, и попыталась подняться. Мужчина держал ее за руку. Разминувшись с этими альпинистами, я уже вовсе адаптировался, и начал разгоняться, спускаясь все ниже, и ниже. Довольно быстро вышел на обширное плато, и увидел первую трещину. Знатная, бездонная чернота. Я пять минут, стоял, и всматривался в эту бездну.

Впрочем далее трещин стало больше. Тропа извивалась, и проходила по их краю. А ледник был все ближе, и ближе. Вскоре я уже стоял на нем, и смотрел вверх, на проделанный маршрут. Красиво, и необычно. На леднике не было ветра, и было довольно тепло. Солнце, можно сказать, припекало вовсю. В полукилометре, на скале, стоял приют Космик.

Туда я и направился. Просто, посмотреть, а заодно спросить у ее обитателей, дорогу на Мон Блан. Спустя десять минут, я уже штурмовал небольшой подъем к хижине. Если идти медленно, то вполне сносно шагать вверх. Конечно, потеешь, и глубоко дышишь, но движение ритмичное, и без задержек. Через десять минут, я был уже у входа, где на ступеньках сидели трое мужчин, и пили чай. Завязалась беседа, на ломаной смеси кучи языков. Ребята спрашивали, где же мои товарищи? Я отвечал, что иду один. Заодно спросил, где же тут путь восходителей на Мон Блан. Один из мужчин даже поперхнулся кофе. Спросил, неужели я собрался идти на Мон Блан? Я ответил утвердительно.

- Но где же твое сняряжение? Альпинист округлил глаза. Пришлось терпеливо рассказывать, что я иду один, без веревок, спусковух, жумаров, стаканов, ледобуров, оттяжек, и т.д., и т.п. В ходе моего рассказа, от слушателей постоянно звучали фразы типа:

- А ю крейзи? Итс Вери данжероус, нот гоинг алон, и других, схожих по смыслу. Но в итоге ценный совет мне все же дали. Мужчина постарше сказал, что без двух ледорубов, если я пойду в одиночку, мне там делать нечего. И указав рукой на ближайшую гору, сказал, что поднявшись на ее вершину, я не захочу продолжать подъем. Это первая точка, на пути к Мон Блану. Поднявшись туда, ты поймешь, что дальше не выйдешь, и вернешься обратно. Мне даже стало интересно, что же там такого страшного, за этой вершиной, и, поблагодарив ребят, я быстрым шагом сбежал обратно на летник. Оказавшись внизу, стал внимательно изучать первую точку. Она была практически рядом, и я подумал, что вполне успею сегодня туда забраться. Глянул на часы. 14.00. Ну да, никаких проблем, сейчас сбегаю на вершину, и сразу обратно на вагончик вниз. Но расстояния в горах, всегда обманчивы. Я это знал, исходя из моих прошлых восхождений. Но каждый раз я смотрю на гору, и мне кажется, что до вершины рукой подать. И я двинулся через ледник, к подножию Мон Блан дю Такул. Так называлась первая точка на пути к Белой Горе. По дороге попадались трещины, но они были открытыми, и широкими, я спокойно их обходил. Угол подъема был сначала небольшим, потом стал более крутым. Но все равно, глядя наверх, я не видел в восхождении ничего сложного. Пока не дотопал до первого бугра. Это издалека бугор казался пологим сугробом. На самом деле внезапно я понял, что уже не могу просто идти. Уклон стал слишком крутым. Пришлось рубиться ледорубом, и, повисая на нем, подтягиваться, и зарубаться кошками. Очень неудобно, один раз кошка сорвалась, и я повис на репике, привязанном к ледорубу. Становилось понятно, что сильно просто взойти не получится. За первой стеной, я уткнулся во вторую, а прорубившись наверх, понял, что я стою между глыб льда, рассыпанных по пологому плато, наподобие рафинада. Усталость уже давала себя знать, а я не прошел еще и трети пути. Обогнув несколько ледяных глыб, я вынужден был остановиться. Идти дальше было некуда. Впереди была большая трещина, тянущаяся насколько хватало взгляда, а на другом ее краю, стояла трехметровая, ледяная стена. Я вздохнул, и повернул обратно. Спускаться со стен было проблематичнее, чем лезть наверх. Кошки то и дело срывались, но ледоруб держал отменно. К тому времени, когда я спустился на ледник, я уже был во многом согласен с альпинистами из хижины. То, что мне нужен был второй ледоруб, так это точно.

Бредя по леднику в сторону гребня, и кутаясь от колючего ветра дующего через промежуток в скальной гряде, я размышлял, что же я буду делать завтра. Как ни странно, трудности на этом маршруте, притягивали. То есть, идею поездки на легкий маршрут, я уже рассматривал не так реально, как подъем через Айгюль дю Миди. В любом случае мне нужна была пауза, и кислород. Первую жменю таблеток, я глотнул, когда начал подниматься на гребень. Высота давала себя знать. Я уже находился на 3700 метров, в районе шести часов. На гребень я вышел пошатываясь, и сделав передышку, медленно двинулся вверх, к калитке. Несколько раз отдыхал, опершись на ледоруб. Но вскоре все же распахнул дверцу, и вошел в ледяной тоннель. И сразу насторожился. Все стало не так, как было раньше. Вроде, все то же самое, но не так. Через минуту, я понял почему. Я понял, что был тут один. Ветер завывал в пустых коридорах. Ни людей, ни кассиров, ни света. Лишь тусклые лампочки, дежурного освещения. Честно говоря, очень тоскливая ситуация. Я быстро снял кошки, и побежал в направлении вагончиков канатки, едущих вниз, в Шамони. Вагончик стоял, и рядом с ним красовалась надпись, что последний спуск будет в 17.30. Я посмотрел на часы, и понял, что опоздал. Почти на час. Я был в смятении. Без каремата и спальника, в холодных коридорах скального массива ночевать было бы не сильно комфортно. Присев на лестнице, я обдумывал сложившуюся ситуацию. Внезапно заработали моторы, вагончик дернулся, и медленно пополз вниз. Я аж опешил. Как? Без меня? С другой стороны я понимал, раз опускается вниз пустой вагончик, значит вверх, должен подниматься кто-то из обслуживающего персонала. Они то и переправят меня вниз. Вскоре из облака, показался, качающийся на ветру вагончик. Но он был пуст. Я внимательно всматривался в окна, но там никого не было. Через минуту, он мягко остановился у причального бруса. Через десять минут, он вздрогнул, и мягко пополз вниз. Я насторожился. Получается, что вагончики курсируют постоянно. Я встал, и подошел, к железному шлюзу со стеклами, который герметично закрывал выход наружу, в отсутствии вагончика. Двери были плотно закрыты. Но не на защелку. Я попытался раздвинуть их руками, но безрезультатно. Дверь поддавалась, но не открывалась. В это время на станцию прибыл очередной транспорт. Я всунул в щель, между дверями ледоруб, и заработал рычагом. Получилось. Двери медленно раскрылись, и я оказался на узкой перемычке, между станцией, и вагончиком. Двери у вагончика были закрыты. Причем на внутренний замок. В дверях была отверстие, для того, что бы в него всовывать ручку. Под квадратный штырь. На манер обычных дверных ручек. Вот только штыря, с квадратным сечением, у меня не было. Я попробовал всунуть внутрь жало ледоруба. Он пролез на сантиметров пять, но до квадрата не достал. В это время, вновь загудели моторы, и вагончик плавно тронулся вниз. Моему ужасу не было предела. Я стоял на узкой платформочке, сантиметров сорок от силы. Сзади меня были плотно закрытые двери шлюза. Вагончик канатки, отходил от станции, а у меня в двери был жестко зафиксированный ледоруб. Который в свою очередь был пристегнут репшнуром ко мне. Я, нервно дергая руками, начал бить по древку ледоруба, пытаясь провернуть его, и высвободить жало из замочной скважины. На втором ударе получилось, и ледоруб, скребя по боку вагончика, упал вниз. Я, прижавшись к дверям шлюза, стоял и смотрел, как на метр ниже меня, в пропасти, раскачивается ледоруб.

Вытащил его, за веревку, и аккуратно повернувшись к дверям, снова при помощи рычага ледоруба, раздвинул их. Ввалился в помещение, и перевел дыхание. Теперь мне нужна была ручка с квадратным сечением. На ее поиски я и отправился. К слову сказать, на станции подъемника было два помещения. Одно из них представляло собой рубку управления, с кучей кнопочек, рубильничков, и рычажков, а вторая комната была медицинской. С носилками, множеством колбочек с лекарствами, и кушеткой. В принципе, место для ночлега вполне пристойное. Но я не оставлял попыток найти ручку от вагончика, и полностью обрыл все тумбочки и шухлядки. Даже в двух спецухах, висящих на вешалке по карманам полазил. Чувствовал себя ужасно, роясь в чужих вещах, но мне нужна была только ручка от двери вагончика. Поймал себя на мысли, что если найду сейчас пару тысяч Евро, то брать их ни за что не буду. Но ни пару тысяч Евро, ни ручки я не нашел. Подумал, а не покрутить ли мне рубильнички, и не понажимать ли кнопочки. Заманчивая идея, но я сдержал себя. Мало ли что, а вдруг я сейчас катастрофу районного масштаба устрою. Потом, поди докажи, что ты просто хотел спуститься вниз. В общем, я развернулся, и побрел через мостик, искать другие помещения. Вскоре наткнулся на дверь подсобного помещения. Открыл ее, и вошел в раздевалку для персонала. Там было много шкафчиков, и спецодежда. В углу стоял кофейный автомат. Я подошел, и взвизгнул от радости. Это был БЕСПЛАТНЫЙ кофейный автомат. Разумеется, я сразу заказал себе кофе. Двойной. А потом еще кофе. Тоже двойной. На пятой чашке, я понял, что погорячился. Меня начинало натурально шатать. В голове гудело, а в ушах шумело. Ой, я понял, что нахожусь не в той ситуации, что бы злоупотреблять кофе, и потянулся к таблеткам у меня в кармане. Приняв очередную горсть лекарств, я продолжил поиски. Все было так необычно. Вскоре я вышел к общественной уборной. Открыл дверь, и понял, что тут было намного теплее, чем в других помещениях. Французы заботились о том, что бы у туристов не отмерзли филейные части, и держали температуру в туалете немного выше, чем по всей конструкции в целом. Я даже пригрелся, присев в углу. Спать в туалете, это конечно даже хуже чем под мостом, но почему бы и нет. Вполне чистое и сносное место. Через десять минут, я даже не замечал туалетного запаха. Вспомнил, что в коридоре, несколькими ста метрами ранее я видел лавку, и пошел за ней. Вскоре я уже с комфортом засунул ее в туалет. Правда, пришлось отодвинуть мусорный бак, и открыть дверь к унитазу. Лавка была длинная, и полностью в маленькое помещение не влазила. Далее я направился в медицинский отсек, что бы взять там матрас. В одном из коридоров, завернув за угол, я вдруг услышал французскую речь. Вспомнился фильм Чародеи, и речь гостя с юга: «Люди, здесь были люди, я их найду». Стремглав бросившись на звук голосов, я вскоре выскочил лоб в лоб к двум мужчинам в униформе. Они аж подпрыгнули на месте, увидев меня перед собой. А я вежливо поздоровался, и сказал, что мол опоздал на спуск, и очень хочу спуститься вниз. Но меня ждало разочарование. Мне объяснили, что сейчас никак нельзя вниз. Я сказал:

- Ну, вагончики же ездят.

- Это технологическое движение, мы вот сейчас работали по сбору мусора на верхнем этаже, и будем спускать его вниз.

- Ну, так спустите его вместе со мной

- Нельзя одному ездить, это опасно

- Ну, так залезьте в кабину со мной, потом подниметесь обратно.

Французы переглянулись. Они снова не понимали моего менталитета.

- Как же мы можем спуститься, если мы на рабочем месте. Патрон будет зол.

- Так ничего не говорите вашему патрону.

- Как это? Как можно уйти с рабочего места, и не поставить патрона в известность?

Тьфу ты, я и забыл, что я в Европе. Становилось понятно, что куковать мне тут до утра. Я спросил, можно ли мне переночевать в туалете?

- Конечно, мы сейчас и каремат тебе выдадим. И кофе, если хочешь.

- Не, спасибо, я кофе не люблю, а вот от каремата не откажусь.

- Бери конечно, а утром в 7.30, спустишься с нами вниз.

Через десять минут я уже разостлал каремат на лавке в туалете, и, глядя в окно, наслаждался величественным закатом, на высоте 3800 метров. Просто феноменальное зрелище. Красота неописуемая. Горы стали разноцветными, и буквально искрились в лучах заката. На леднике люди уже поставили палатки. Я насчитал восемь разноцветных маленьких грибочков. Вдалеке зажгли маяк. Яркий прожектор рассеял надвигающуюся темноту. Это был приют где то возле языка ледника Мер Ди Глас. С уходом солнца, резко стало холоднее. Из щели окна довольно ощутимо потянуло холодом. Я снял термуху, и принялся заделывать щель. Через несколько минут колбаска термухи, сделала свое дело. Дуть стало намного меньше. Я накинул пуховку на голое тело, и сверху одел куртку. Но все равно было холодно. К тому же голова как-то странно распухала. Нет, головной боли, как таковой не было. Было чувство, что голова как-то странно увеличивается в размерах. Я снова принял горсть таблеток, ругая себя за то, что как идиот, выпил литр кофе. Через полчаса стало немного легче. Но стало намного холоднее. Я даже рукавицы натянул. Но даже после этого, не согрелся. В течении часа я то и дело вставал, и прыгал махая руками и ногами, пытаясь согреться. Изо рта шел пар. Я шутил, разговаривая сам с собой. Вспоминал фильм «Морозко»

- Холодно ли тебе девица, холодно ли тебе красная?

- Какой там блин холодно, я блин весь замерз уже в конец.

Подставляя ответы в разных вариациях, я неожиданно заметил умывальник на стене. А над ним висела электрическая сушилка для рук. А там где сушилка, там и тепло. Я снял рукавицы, и осторожно поднес руки к фотоэлементу. Сразу подул теплый воздух. Я замер, наслаждаясь теплом, которое падало на руки, и теплыми волнами расходилось по всему телу. Но, как только я убрал руки от сушилки, снова стало холодно. Тогда пришлось делать перестановку. Лавка была перетянута к сушилке. На нее поставлен ледоруб, на который в свою очередь, я натянул ботинок. Ботинок уперся в фотоэлемент, и поток теплого воздуха, стал дуть прямо на меня. Холод отступил, и я постарался уснуть. Но сон не приходил. Голова распухала, и трещала. Я потянулся за таблетками, и понял, что они закончились. Остаток лекарств, был в палатке, далеко внизу. Я достал мобильный и попытался отвлечься игрой. Получалось плохо. Выключив игру, я лежал, и смотрел на стену. Болела спина. Вообще болело все тело. Спину выкручивало, впрочем как и руки с ногами. Попробовал размяться. Не помогло. Где-то час, я ходил от стенки, к стенке, считая шаги, и держась за голову руками. Потом лег, под поток теплого воздуха, пытаясь сосредоточится. Так я пролежал до двух ночи. А в два ночи перегорела сушилка для рук. Сначала из нее пошел запах гари, а потом она щелкнула, и наступила тишина. А еще через полчаса, пришел холод. Он колючими объятьями сковывал, и вытеснял все мысли. Я забился в угол, надев на себя, все вещи, что были с собой, и даже завернулся в каремат. Но теплее от этого не стало. Руки в рукавицах, и ноги в ботинках сковало холодом. Спину ломило, и все мышцы в тебе выкручивало. Я сидел в углу, и держал голову руками. Казалось, что как только я ее отпущу, то она начнет увеличиваться, и заполнит всю туалетную комнату. Бегать, и согреваться в движении я не мог, и просто сидел в углу, и ждал. Ждал рассвета, и спуска вниз. Мысли текли вяло, и неторопливо. В принципе и мыслей как таковых не было. Я просто сидел и ждал. В четыре утра я усилием заставил себя встать, и подошел к окну. Зрелище, открывшееся мне, было просто чарующим. Вся гора, которую окрестили точкой номер один, была в точках света. Словно множество светлячков, вырисовывали на ней причудливый узор. Это вышили на штурм первые восходители на Мон Блан. Вереница света тянулась от самого подножия, до самого верха, теряясь где-то за перевалом. Я стоял перед окном, и смотрел на это зрелище. Фонарики будто застыли, освещая гору. С такого расстояния, разумеется, отследить движение было невозможно, но я понимал, что люди на склоне двигаются. Вскоре кто-то из них достигнет намеченной цели, а кто-то вернется обратно ни с чем. Вот так, наблюдая за этим зрелищем, я и встретил рассвет. Сначала небо стало светлым, словно кто то вуалью накрыл тусклую свечу, потом полоска света поползла по горным склонам, разрисовав камни в причудливые цвета, а затем небесный свод, из черного стал лазурно голубым, постепенно заливая все вокруг яркой краской, от которой хотелось зажмуриться. Фонарики на склоне пропали в этом свете, и восходители перестали быть видны с далекого расстояния. Но они все же были там. Все так же упорно шли, к своей мечте. Время неумолимо двигалось вперед, и я понял, что мне нужно собираться. Первым делом я оттащил лавку, туда, где я ее нашел. Потом вернул на место мусорник, и, достав из щели в окне термуху, натянул ее на себя. Она была ледяная, но я не обращал на это внимания. Просунул ноги в систему, и пристегнул ледоруб с одной стороны и кошки с другой. Умылся холодной водой, и пошел еще темными коридорами, в направлении станции канатной дороги. Французы уже встали, и приветливо поздоровались. Я передал им каремат, и поблагодарил за гостеприимство. Они улыбнулись, и занялись своими делами. А я еще полчаса сидел на лестнице, и любовался утренними видами гор. Потом приехала новая смена. Довольно много сотрудников. Стандартная пересменка. Все быстро и четко разбежались по своим рабочим местам. А я зашел в вагончик, и поехал вниз. Через полчаса я уже был у палатки, а еще спустя двадцать минут, уже спал крепким сном. Следующим утром нужно было идти на штурм. Засыпая, я решил, что пойду на вершину именно по маршруту, через Айгюль дю Миди, а спускаться буду с другой стороны, через Айгюль дю Гуте. Таким образом, я совмещал оба маршрута, и должен был обойти хребет по кругу.

[АвтоМАЗаВаЗоХисТ 274]

А в два ночи перегорела сушилка для рук

)

И тут началось веселье)

Если бы я был на твоем месте, я бы закончил свое восхождение, после точки сна в туалете, если в помещении спать холодно, то я представляю, как холодно на улице в палатке.

[шурег 16]

Валеро, давай адчот в какойнибудь журнал туризма или скалолазов и т. д.

[DENIS_BER 3]

)

И тут началось веселье)

Если бы я был на твоем месте, я бы закончил свое восхождение, после точки сна в туалете, если в помещении спать холодно, то я представляю, как холодно на улице в палатке.

А я бы закончил восхождение еще в аэропорту, после ночевки под мостом

Валера, так а где французы ночевали? И почему нельзя было к ним присоединиться?

[ValerKat 407]

)

И тут началось веселье)

Если бы я был на твоем месте, я бы закончил свое восхождение, после точки сна в туалете, если в помещении спать холодно, то я представляю, как холодно на улице в палатке.

В Палатке каремат есть людский, и спальник нормальный. Там тепло.

Валеро, давай адчот в какойнибудь журнал туризма или скалолазов и т. д.

Да кому он там нужен? Да еще и длинный такой.

Валера, так а где французы ночевали? И почему нельзя было к ним присоединиться?

Французы ночевали наверное где то в коморке, которые я не проверил. А может в рубке управления обогреватель был у них спрятан.