Как я в Тунис ездил.

[Митрофан 0]

ДАЕШЬ продолжение!!!

[ValerKat 407]

ДАЕШЬ продолжение!!!

<{POST_SNAPBACK}>

Ты что уже вторую часть прочитал? Быстро ты однако. Скорочтец.

Валера.

[Митрофан 0]

Ты что уже вторую часть прочитал? Быстро ты однако. Скорочтец.

Валера.

<{POST_SNAPBACK}>

тю... я пока читал первую, то ты вторую часть закинул...

[Trofish 0]

Класс! Знай наших!

[Aquagen 65]

опять блин на самом интересном месте остановился... требую книгу... и непременно с картинками!

[Sashok 0]

Валера, ты СУПЕР

[ValerKat 407]

Часть третья:Тунис.

Глядя в окно на свинцовые тучи, и глянцевые капли дождя, росчерками ложащиеся на стекло я понимаю, что настает осень. Листья на деревьях меняют свои краски на багряно золотые, и укутывают маленькие городские аллейки в пестрые тона. Я люблю осень, люблю бродить по тихим дорожкам, шаркая ногами, и погружая носки ботинок во влажную от осеннего дождя листву, и наблюдать за наступлением осени. Есть что- то в том, как кружится желто- красный лист, как падают мелкие капли, делая лицо влажным. Даже в ветре, водящем хороводы с листьями, есть что-то манящее, неизбежное. В такое время очень хорошо залезть в селе на чердак, удобно расположиться на копне сена, и пожевывая ту самую, воспетую поэтами соломинку, слушать, как дождь барабанит по старому шиферу. В такие моменты хорошо предаваться воспоминаниям. О жаре, о лете, об отдыхе…

Как всегда, самые приятные моменты в жизни наступают спонтанно, незапланированно. Ведь нельзя рассчитать все наперед. Запланировать те или иные радостные моменты. Многие пытаются, некоторые даже думают, что у них все получается. Но разве можно сравнить ту сухость долгой подготовки, с веселой бесшабашностью, когда все делается в последний момент. Тут то и случаются разные веселые случайности, о которых так весело вспоминать.

Началось все обыденно, на одном из соревнований по автослалому, где главным призом были выставлены две путевки в Тунис. Кстати, за все соревнования в которых я участвовал – это был самый щедрый приз со стороны организаторов. Получив на руки большую бумагу, я сперва даже порывался отказаться от приза, но голос благоверной в трубке мобильного все расставил по своим местам. Любимая предложила два варианта. 1. Мы едем в Тунис. 2. Я остаюсь жить в гараже. После долгих раздумий, я все же решил уступить своей второй половине, и радости гаража, променять на обыденность туристической поездки. К слову сказать, до поездки оставалось две недели, а таких мелочей как загранпаспорта у меня то и не было. С этого момента и началась веселая кутерьма. Дом превратился в подобие психушки. Где ежеминутно раздавались звонки, а дверь хлопала, как в проходном парадном. Жена занималась паспортами, я же изучив географию африканского континента, пообзванивал своих знакомых, с целью заема у них различного рода полезных вещей на поездку. В итоге у меня накопилась такая гора всевозможных необходимостей, что поднять ее я смог бы только при помощи гидравлического крана. Там было все, начиная от ласт с маской, и заканчивая санями, с прилагающимся к ним упряжью для собак. Так же было и альпинистское снаряжение. Толян, притянув все эти карабины и троса нежно заглянул мне в глаза и сказал. Прикинь, вот идешь ты по пустыне, никого не трогаешь, и тут бац… ГОРЫ. Я его чуть альпенштоком не убил. Снасти для зимней рыбалки тоже мной были отвергнуты, под неодобрительные крики Олега. В общем, в итоге я плюнул на все, и свалив все подарки для отдыха в угол квартиры взял с собой только плавки. Опуская все подробности получения паспортов скажу только, что чувствовал себя ,как последний подонок, готовящийся предать родину. Такие вопросы задавали, что я уже готов был признаться в шпионаже в пользу сионистов. Фоторгафии в фас и профиль, тоже подогрели мои предположения. Не хватало только таблички в руках, с порядковым номером. Но как ни странно, нам таки дали добро на поездку, и вручили красненькие книжечки с гербом, которые жена сразу спрятала от меня подальше. И правильно сделала. После того, что я прошел, чтобы их получить, у меня была тяга к уничтожению всего, хотя бы издали напоминающего паспорт. Накануне отлета, мы это предстоящее событие отметили, и меня в веселом настроении, под опохмел с бутылкой пива, отвезли в Аэропорт. Уже потом я обнаружил у себя в кармане снасти для зимней рыбалки. Пойманным на крючок оказался мой палец. Ребята выгрузили нас возле аэропорта, и, сказав, что наш самолет через час, укатили. Глядя вслед удаляющейся колонне мотоциклов, мне как то совсем расхотелось на юга, а захотелось обратно в Киев, допивать оставшуюся водку. Но любимая ударом в пузо вернула меня к суровой действительности, и сказала, что наш самолет задерживается на три часа. Причем в этом с ее слов был виноват именно я. Разумеется, а кто же еще. В последующие два часа в Аэропорту резко упали запасы пива, а я достиг нужной кондиции. На таможне меня окинули суровым взглядом, и поняли, что на вопросы я отвечать не буду. Поэтому на все вопросы за меня прощебетала жена, и кокетливо намекнув таможеннику, что это большое домашнее животное протащила меня в зал. Там я радостно завизжал, так как увидел на прилавке еще неуничтоженые запасы пива. Моя милая виновато улыбнулась таможне, мол, вот с кем жить приходиться, и ,отвесив мне хорошую оплеуху, потащила на посадку. В самолете было душно, и тесно. Но потом стали носить вино, и стало прохладно, и свободно. Потом я проснулся от милого прикосновения, и жена мне сказала, что уже Тунис. Блин, подумал я. Уже Тунис, а я трезвый. Но вина уже не давали, а, выйдя на улицу, я подумал, что меня пометили в сауну. Блин, вот это что называется перепад температур. Хоть на улице и было за полночь, но мне действительность напомнила духовку, причем не на самой низкой температуре. Загрузившись в Автобус в городе Монастир, мы отправились на родину местного Президента, в город Сус, где и должны были провести неделю незабываемого отдыха. Прислонившись лбом к стеклу, я с интересом наблюдал за местной дорогой. Меня не покидало чувство, что где- то меня хотят мягко говоря обмануть. Ну посудите сами, дорога как и у нас все чин чинарем, а вот не такая она и все тут. И тут меня осенило. Ширина полосы у них в полтора раза уже нежели у нас. Что бы обогнать наш автобус, легковушки прямо таки выезжали на бордюры. Кстати, бордюры там знатные. Высокие, и все через один красно белые. Я еще удивился этим арабам. Нечего им делать, так размалевывать свою пустыню. С размышлениями о местных дорогах, мы и прибыли в наш отель. Я порядком уже подустал, и потребовал ключи от номера. Но араб попался какой то неграмотный. Он наверное думал, что я с ним по- английски разговаривать буду. И на мои крики он только беспомощно хлопал глазами, и пытался изобразить улыбку. Я же тебя добром прошу – не унимался я – дай ключи болван нерусский, а то я не знаю, что сейчас сделаю. В итоге он сдался, и дал ключи, и сопровождающего, который почему- то хотел забрать у меня сумки, и донести до номера. В этой привилегии ему было отказано, и, поднявшись на третий этаж, мы зашли в номер. Я сразу положил вещи на пол, и занялся осмотром номера. Через несколько минут я повернулся, и увидел, что наш провожатый все еще стоит в дверях, и как то странно тянет руку. Жена шепотом сказала, что нужно ему чего то дать. Я радостно подошел к нему, и пожав протянутую руку, пожелал спокойной ночи. Товарищ что- то бормотал на своем, но быстро оказался перед закрытой дверью. Я же утомленный столь долгим отсутствием пива завалился спать.

Утром оказалось, что устроились мы довольно неплохо, номер выходил балконом прямо на море. До него оставалось каких- то сто метров. Радостно взвизгнув, я забыл о пиве, и побежал к прибою, к волнам, в общем, к воде. Оказалось, что на радостях я пропустил бесплатный завтрак, о чем потом долго жалел. Вечером я попытался наверстать упущенное, и съел в два раза больше. Подниматься в номер было тяжело. Кстати о номере. У этих Арабов все не как у людей. К ключу от номера привязана большущая медная пластина. Эту пластину входя в номер нужно втыкать в своеобразную щель, и тогда будет и свет, и кондиционер, вобщем сервис. Я первые два дня выходя на пляж долго думал, куда деть эту пластину. Ну громоздкая она, но без нее номер не закроешь. Ключ то на ней приклепан. Вот и приходилось подвязывать все это на плавки, и прятать собственно внутрь. После пары дефиле с этим вкладышем в трусы по пляжу, я начал замечать на себе заинтерисованые взгляды приезжих дам. К вечеру принимая душ, я обнаружил, что моя нижняя шевелюра перекрасилась в медный цвет, да и плавки начали линять. Немного посоображав, я вооружился подсобным инструментом, и после десяти минут матов, таки отделил ключ от пластины. Пластина была всунута навсегда в щель. А у меня на руках остался маленький элегантный ключик. Позже еще не раз мне приходилось слышать от русскоязычных отдыхающих: Мол, вот неудобно с пластиной, и положить некуда, и кондиционер без нее не работает. То есть вернувшись с пляжа, нужно еще ждать, пока кондиционер охладит разогревшуюся на солнце комнату. А у нас как по заказу. Кондишн пахал не выключаясь целую неделю.

Море конечно там соленое. Это я вам точно говорю. После него вода из черного моря покажется чистой родниковой. Зато держит вода там очень недурственно. Соленость то повышенная. Вот и тянет тело наверх, прям выталкивает. Народу на пляже много, у берега плескается еще больше. Моя благоверная плавать далеко отказалась, поэтому я, оставив ее на растерзание солнцу и местным арабам на пляже, решил поплавать всласть. Это дело я люблю. Плавал в свое удовольствие. Первый раз был выловлен рыболовецким сейнером. Второй раз береговой охраной. Потом они привыкли. Я же утром выплывал, и плавал, что бы вернуться как раз на прием ужина. Так продолжалось три дня, пока любимая не сказала серьезно:

Ты что сюда плавать приехал? Завтра поедем в Карфаген. Слышал про такой? И мне безвольно хлопающему глазами была поведана история про прекрасную царицу Алису, пунические войны, и основании Рима. Я так проникся этой историей, что пообещал непременно наутро взять напрокат какое нибудь двухколесное средство, и отвезли нас в Карфаген. Кстати, находился он не много не мало в ста пятидесяти километрах от нашего места отдыха. Утром вспомнив все что знаю по- английски я отправился на поиски подходящего транспорта. У местного дядьки на ресепшене после получаса расспросов удалось выяснить, где сдают мотоциклы в ренту. Туда то я и отправился бодрым шагом. Найдя подходящий вариант, им стала Ямаха Вираго, я принялся торговаться. Нужно сказать, что у них там это любимое дело. Если с ними не торгуешься, то тебя считают вообще ущербным и недостойным уважения. Через полтора часа моего крика, мне был дан пакет документов, и мотоцикл. Выехал я немного довольный. Не знаю, кто как, но я сбил цену в десять раз, и вместо ста динаров заплатил за день десять. Правда, без бензина. Выехав на дорогу, что то мне не понравилось в норове железного коня. Я даже сразу не понял что. Как то он ехал не так. А тормозить и вовсе не хотел. Разобравшись я понял в чем дело. Оказывается асфальт был очень скользким. От близости пустыни, и огромного количества песка. Машины раскатывали этот песок в мелкодисперсную пыль, и она вбивалась во все поры асфальта. От этого он становился таким скользким, что в кроссовках запросто можно было кататься на нем, как на коньках. Я до сих пор удивляюсь, почему у них так мало аварий. Может потому, что они там ездят поголовно небыстро. Вернее совсем медленно. Я не видел, что бы кто то в городе ехал быстрее 50км. ч. Купив карту, и подобрав Людмилу, я направил железного коня в сторону столицы Туниса, города Тунис. Прошу прощения за тавтологию. Что сказать, дороги там, как я уже и говорил, страшно узкие, но мотоциклу это не помеха. Единственное, что смущало, так это обгон транспорта. А так как дорога была загружена, то это доставляло некоторые проблемы даже на мотоцикле. Ведь ,учитывая ширину дороги ,транспорт расходился буквально ,чиркаясь зеркалами, и свободного кармана даже для мотоцикла не было. Пришлось использовать правую часть асфальта, находящуюся за белой ограничительной линией. Вы спросите, почему не обочину? Отвечу. Асфальт не переходил ровно в обочину, он нависал над ней уродливыми оплавившимися пластами, причем съехав с этих пластов, лучше бы не стало. Во первых, от того, что обочина напоминала фронтовую дорогу, во вторых, заехать обратно на асфальт на скорости было делом небезопасным, учитывая то, что у нас был не Эндуро, а высота штурмуемых пластов не уступала Киевским бордюрам, и наконец в третьих, и это наверное самое главное: Обочина заканчивалась огромными кактусами. Они сплошной стеной нависали над дорогой, то тут, то там вытягивая свои колючие руки прямо на дорогу. Попасть в обьятия к такому радушному растению, я не горел желанием. Поэтому все обгоны были строго справа, показывая чудеса эквилибристики, находясь в сантиметре от съезда с асфальта. Мотоцикл дрожал на краю пластов, которые как магма из потухшего вулкана стекали на желтую обочину, а зеленые истуканы, усыпанные колючками, манили к себе в гости. Дорога напоминала ленту из шоколада, разлитого неведомым великаном, а стена кактусов по обеим сторонам дороги усиливала это впечатление. Весь путь до магистрали меня не покидало чувство, что мы едем по гигантскому кондитерскому изделию. Так мы и проехали пятьдесят километров. На востоке все неожиданно. Так же неожиданно кончилась и кактусовая дорога. Мы буквально из черно- зеленого пейзажа вырвались в океан песка. Лента дороги черной змейкой уходила за горизонт, теряясь в небольшом горном массиве. Но путь дальше нам перегородил парапет. Надпись арабской вязью мне ровно ничего не говорила, и я спокойно объехав шлагбаум ,направился дальше. Жена мне сзади пыталась сказать, что женщина на кассе что- то недовольно кричала, но я только отмахнулся. Я был всецело захвачен открывшейся передо мной красотой. Вокруг песок, на горизонте горы. Я был поражен. Дорога оказалась неожиданно ухоженной. И хотя полосы для движения шире не стали, зато увеличилось их количество, и выезд на обочину был уже довольно приличный. Больше всего эта дорога мне напомнила Одесскую трассу, только в миниатюре, и, разумеется, без лесных угодий по бокам. Восток, Восток, песок как неожиданно начался, так же неожиданно и кончился. По правую сторону потянулись какие то низкорослые растения. Сзади на голову обрушился железный кулак жены, призывая к остановке. Я послушно свернул на обочину, и принялся слушать лекцию по садоводству. Оказалось, что эти растения ни что иное, как оливки. Причем, как поведала моя благоверная, и оливки и маслины – это одно и тоже, только собранное в разное время года. Долго ли дело делается, но я, недослушав лекцию, принялся обчищать кусты. Вот только попробовать ягодки мне не удалось. Меня остановил вой сирены. Ну, все, подумал я, сейчас за обкрадывание капиталистической собственности нам покажут. Оказалось, действительно возле нашего мотоцикла стоит еще два. Вернее две эндуры, с характерной для любой страны раскраской. Да еще и с мигалками. Двое арабов в форме махали нам руками, призывая спуститься к ним. Пришлось повиноваться. Нихт чизен падонки, а эм капитулирен. Вот и все чем я обрадовал служителей закона в плане иностранных языков. И вдруг один из них широко улыбнулся, и спросил: Рашшен? Сам ты рашен, чурка заморская, их бин Юкрейн. А один черт - ответило темнокожее создание, и улыбнулось так, что наружу вылезли все его начищенные зубы. Ого, обрадовался я, так вы говорите на русском? Да, ответил он, и на английском, и на французском, далее последовало перечисление еще несколько ни о чем мне не говорящем языков. В результате обстоятельной беседы нам поведали, что дорога здесь платная, и мы наглым образом зайцами проехали на ихнюю единственную в стране магистраль. Они нас типа догоняли. За такую провинность у них положен большой штраф, но так как мы из СНГ, то нам вынесли устное предупреждение, и перевели русло беседы на более мирные темы. Оказалось, например, что оливки такими есть совершенно нельзя. Можно некисло травануться. А для того вида, в котором мы привыкли их видеть, они проходят не одну стадию подготовки. И нам как голодным приезжим из братской страны, было предложено проехать с ними, и взять, как говориться натур продукт. Делать нечего, ну не отказывать же людям в их гостеприимстве. Всю дорогу до оливковой фермы, или как там у них называется это сооружение, меня не покидала мысль, что нас везут в обезьянник. Дорога сменилась утрамбованным грунтом, и мне пришлось скинуть скорость. Это им хорошо на эндурах, с 21 дюймовым передним колесом, и длинноходной вилкой. Они отнеслись с пониманием, и тоже сбавили ход. В итоге мы оказались на местном комбинате, по переработке оливок. Служивый работал переводчиком. В принципе, они там какие- то все дружелюбные. Я, когда выезжал из Киева, готовился к встрече как минимум с экстремистами, и террористами. А тут сплошные улыбки. Жена очень заинтересовалась технологическими процессами, я же далекий от всякой кулинарии, и способный пожинать только конечный продукт стал расспрашивать нашего невольного провожатого, о том, как побыстрее, и, не плутая попасть в Карфаген, и есть ли чего у них там еще интересного. В результате расспросов на моей карте появился маршрут в три места. Первым был Карфаген. Вернее его остатки, а именно римские бани. Вторым шел музей мозаики и античных скульптур, и напоследок был припасен бело- голубой город. Гид – полицейский сказал, что эти места наиболее интересны, и более того, они выбраны правительством для посещения их туристами. Еще он нас предупредил, что бы мы были поаккуратнее, в стране у них были выборы, и сование носа гостей в чужие дела были нежеланными. Мы поблагодарили гостеприимных хозяев, и, забив правую сумку Вираги подаренными оливками, продолжили наш путь. Полицейские быстро исчезли впереди в клубах пыли, и мы опять продолжили путь в одиночестве. Преодолев перевал, мы вкатили в столицу страны город Тунис. Людмила сказала, что ей порекомендовали обязательно закатиться на местный привоз, именуемый тут Мединой. Спрашивать местных было не сложно. На слово Медина, они радостно кивали головами, и тыкали рученками в нужном направлении. Так мы и ехали. Я тем времен вертел головой как вентилятором, и рассматривал столичный быт. Меня не оставляло чувство, что я вернулся в восьмидесятые годы в СССР. Вокруг было неимоверное количество кранных флагов, и со всех сторон на нас пялился местный вождь. Я так понял, что выборы в стране то были, но вот выбора у людей не было. С мыслями о политике, мы и подкатили к местному рынку. Честно говоря, рынок – это мягко сказано. Это нечто представляло собой переплетение узких улочек, причем такое тесное, что выйти из него без компаса было довольно проблематично. И со всех сторон на тебя смотрят куча совершенно бесполезных сувениров, украшений, и продавцов. Последние орут во всю глотку, пытаясь то ли приманить, то ли отпугнуть потенциального покупателя. Окунувшись в эту атмосферу, я сразу потерял ориентацию, и уже через пять минут совершенно не имел понятия в какой стороне мы оставили мотоцикл. В отличие от меня моя вторая половина чувствовала себя в этой Медине, как рыба в воде. Она порхала от одного прилавка к другому, размахивала руками, торговалась, и что самое интересное, она как- то гармонично влилась в эту пеструю атмосферу. В отличие от меня. Я, как бегемот, постоянно оттаптывал кому- то ноги, опрокидывал сувениры, и все время за что- то цеплялся. Тем временем жена уже полностью освоилась, и что- то щебеча арабам, начала понемногу отовариваться. Тут я понял, что моя роль в этом походе сводилась к роли вьючного животного, для переноса тяжестей. Постепенно я был завален товарами так, что нести их становилось совершенно невмоготу. Тем временем благоверная выторговывала у очередного торговца чайный сервиз. Насколько я понял из их разговора, цена была предложена в 100 динаров. Моя же женушка улыбаясь предлагала за сервиз из шести предметов ровно 1 динар. Даже продавец, который видал много разных клиентов, был немного огорошен. В общем, после получасовых торгов, которые напоминали больше ругань одесских соседок, цена была установлена в 25 динаров. Араб отдал товар, и с криками “бандито” попросил увести эту психическую бабу от него подальше. Дальше – больше. В моей любимой открылся немыслимый талант к торгам. Это так нравилось арабам, что они просто уступали товар за бесценок. То тут, то там я начал улавливать заинтерисованные взгляды арабов. Им определенно нравилась моя вторая половина. Теперь некоторые хватали меня за локоть, и отведя в сторонку, начинали что- то лопотать по- своему. В итоге я понял, к чему сводились эти разговоры. Они предлагали мне продать мое сокровище. Предложения были в верблюдах. Предлагали от пяти, до двадцати пяти верблюдов. Уж не знаю, сколько стоит эта скотина на гривны, но меня взял азарт. Разумеется, расставаться с ненаглядной я не собирался, но, сделав умный вид ценителя и знатока женской красоты, я лишь отрицательно кивал головой, и говорил: Но, и рисовал на пыльных прилавках цифру пятьдесят. Меня очень позабавила внутренняя борьба торговцев. В итоге они, почесывая затылки, уходили на свои места. Я же, окрыленный такими победами, уже орал на всю ивановскую, а вот кому женщина, красивая, всего пятьдесят верблюдов. Жене мое занятие не сильно нравилось, но ничего со мной она сделать не могла. И тут меня окликнул один из арабов. Из разговора на английском я понял, что цена его устраивает, и верблюдов он готов предоставить в мое распоряжение в ближайшем будущем. Я попытался объяснить, что это все шутка, и женщина не продается, но не тут то было. На меня грозно надвигались трое арабов, с явно не мирными намерениями. Учитывая численное превосходство противника, было принято решение спасаться бегством. Подкинув в воздух чашу с перцем, я сгреб жену в охапку, и, оставив жениха в красном тумане, начал продираться сквозь толпу. Это было довольно непросто, учитывая вес сувениров купленных моим эквивалентом пятидесяти верблюдов. Вышли мы с противоположной стороны рынка. Пришлось еще полчаса обходить квартал, что бы добраться до мотоцикла. Оказавшись рядом с двухколесным другом, я облегченно вздохнул. Но тут стала новая проблема. Пустой кофр то остался один. Второй был завален оливками. А товаров закупленных Людой было не в пример больше, чем могли вместить оба кофра. Пришлось избавиться от большей половины оливок. А остальные моя находчивая женушка распихала по разным емкостям, которые были приобретены в Медине. Вы когда нибудь видели чайник с оливками? Или лампу? Пока благоверная решала вопрос расселения оливок, я мотанулся в ближайший магазинчик, и купил средних размеров рюкзачок. Таким образом мы решили вопрос с размещением сувениров, и оливки остались. Время уже было далеко за полдень, и мы ,подставив лица жаркому ветру устремились в Карфаген, который был три раза разрушен во время пунических войн. Я без сувениров оттуда возвращаться не собирался. Но мою загадочную улыбку жена видеть не могла, поскольку она сидела сзади, да еще и отягощенная рюкзаком. Размышляя о древнем, мы и подъехали к Карфагенским руинам римских бань.

Нужно сказать, что у них, самые знатные Тунисчане считают своим долгом селиться именно в Карфагене. Поэтому, древний памятник превращен в подобие городка для знати. Небольшой участок древности, они превратили в некое подобие музея, или заповедника, и пускают туда туристов за плату. Это меня немного расстроило. Я ожидал увидеть дикую, нетронутую красоту. Конечно, вид огороженной забором территории немного спутал мои планы, но отказываться от намеченного я не собирался. Дело в том, что я в силу своей эгоистической натуры хотел тоже иметь частичку древнего мира. Собирать на память щебень, с земли – это не для нас. Мы то знаем, что этот щебень завозят сюда именно для туристов из близлежащих карьеров. Древности в таком камушке, разве что в его возрасте. А я хотел камень, который обрабатывала рука человека две тысячи лет тому назад. Посему, вооружившись булыгой поднятой с земли (в карьере наверное мелко дробить камни не захотели), я с воинственным кличем бросился крошить, все то, что еще не успели разрушить во время пунических войн. Как потом сказала жена: Карфаген был разрушен три раза во время пунических войн, и четвертый раз идиотом из Киева. Так вот, бегая от колонны к колонне, и откалывая от них куски мрамора, я добежал к красивой изгороди, за которой находилась шикарная мозаика. Жена, видя блеск в моих глазах, попыталась стащить меня с забора, но не тут то было. С криком: Стой на шухере, я перевалился на закрытую от посетителей территорию. Там я, вооружившись острым камнем, кстати, отколотым мной от одной из колонн, я принялся выколупывать разноцветные осколки камней. Они поддавались плохо. Цемент двухтысячелетней давности не хотел отдавать ценности. Я закусил губу, и еще яростнее заколотил камнем по мозаике. В это время на меня сверху офигевшими глазами смотрело два охранника. Нужно сказать, что охранники в том парке были непростые, сверху заповедника находилась резиденция диктатора Бен Али. Посему это были даже не охранники, а натуральные военные с автоматами наперевес. Автоматы, насколько я успел разглядеть снизу были израильские, и смотрелись как то совсем по- игрушечному. Я из похожих в детстве строчил в сверстников, когда играли в войнушки. Так вот, видя нависших над собой военных, я немного обомлел, и начал искать глазами свое прикрытие в виде жены. Но она пропала. Тогда я решил импровизировать. Я поднял руку, и приветливо помахал ею военным. Хорошо, что в армиях всего мира служат дубы дубами. Они приветливо помахали в ответ, и, решив, что я археолог, восстанавливающий мозаику, удалились восвояси. Я же решил удовлетвориться двумя фрагментами мозаики, поспешил вылезти на дорожку для туристов. Вернувшись на разрешенную территорию, я принялся искать любимую, дабы высказать ей всю полноту своих чувств, в связи с оставлением ею места наблюдения. Нашел я ее довольно озабоченную. Оказалось, что она искала туалет. А ведь верно, мы то с утра в дороге, и туалет нам не попадался. Я то справил естественную нужду, зайдя в подворотню, но супруга моя воспитанная, и требовала места специально для этого предназначенного. Спрашивать у прохожих на русском было бы глупо, и мы начали обследование территории, в поисках таблички с недвусмысленным названием. Таковых не попадалось. Мы уже обошли территорию по кругу, и жена начала недвусмысленно намекать, что пора бы уже мне проявить смекалку. И тут я увидел его. Правда, почему то, огороженного заборчиком. Я решил, что туалет закрыт на ремонт, и поспешил проверить это предположение. Перемахнув через заборчик, благо тот был невысоким, я спустился по ступенькам под землю. Вид расписанных мозаикой стен навел меня на мысль, что это был туалет древних цивилизаций. Ниша в конце коридора подтвердила мои догадки. Вернувшись наверх, а доложил обстановку. Мол, туалет древних карфагенян, и ничего другого поблизости нет. Жена сказала, что ей уже все равно, чей это туалет, главное, что это именно то место. И оставив уже меня на шухере, побежала вниз по ступенькам. Я смиренно остался ждать снаружи. Делать было совершенно нечего, и я принялся изучат табличку возле сооружения. Знаете, возле любых пямятников, или в ботанических садах возле деревьев, или в зоопарках возле клеток, ставят такие таблички. На них указывается краткая информация об объекте, возраст, ареол обитания, ну вы в курсе. Так вот, читаю ,значит, табличку. Арабскую вязь пропускаю, и ,вспоминая курс английского в школе, начинаю медленно выпадать в осадок. А надпись гласила: “Tomb Of The Julius”, ну и дальше в том же духе, мол, родился, учился, женился. Я в полной прострации встречаю жену, которая уже с веселым выражением лица поднимается по ступенькам. Знаешь, что ты сейчас сделала? – говорю я. И показываю табличку. Она меня чуть не прибила. Зато я ее до сих пор иногда называю Tomb Raider`шей. После такого поступка нужно было быстрее сматывать удочки, тем более, что охрана уже конкретно начала присматриваться к нашей паре. Выйдя к мотоциклу, мы направились к следующей точке нашего путешествия, к музею античной мозаики “Бардо”. Ничего себе домик, должен я вам сказать. Идею по разрушению музея я оставил сразу возле входа. Музей был довольно современен, и видеокамер в нем было немеряно. Мы примкнули к польской группе, что бы хоть немного понимать что к чему и почему. Через час мне надоело слушать гида, и я стал бродить по залам музея, изредка покрикивая, и слушая какое получается эхо. Задержался я только в зале статуй. Оказывается во время варварского нашествия, эти самые варвары зачем то поотбивали мужским скульптурам все носы и члены. Наверное, жаба их давила что ли. Мне, например, не пришло бы такое в голову. Я бы сразу всю статую разбил. А они сосредоточились на верхе с низом. В общем ,статуи были прикольные, хоть и ущербные. Эхо в том зале тоже было отменное, поэтому я сосредоточился на боевом кличе, и остался в зале совсем один. Гиды предусмотрительно обходили зал с Украинским варваром стороной. Еще через десять минут меня нашла жена, и сказала, что пора двигать в бело- голубой город, а то мы в отель приедем только утром. Я согласился, мне уже в этом музее становилось скучно. Ну, посудите сами, ни пива тебе, ни водки, и даже поломать нечего. Поэтому, вскочив на мотоцикл, и сверившись с картой, мы направились к бело - голубому городу, который если верить полицейскому был прибежищем поэтов и художников, и в нем запрещалось красить дома иначе ,чем в белый и голубой. Добрались мы в него не сразу, немного поплутали, то ли я ошибся с маршрутом, то ли полицейский прикольнулся. Обнаружили, что машины у них спокойно уволакивают эвакуатором, а так же нарвались на пару лежачих полицейских. Я вам скажу, полицейские у них, это не то, что у нас. Это не просто бугорки поперек дороги. Это целые слоны. Причем шириной метра в три. Если не сбавить скорость, то можно и через забор перелететь. Трамплин еще тот получится. Долго ли сказка сказывается, но прибыли мы в этот город голубых. То есть бело- голубых. Прямо фанаты динамо получаются. И тут возникла проблема с парковкой. Улочки узкие, везде пешеходные зоны. Пришлось оставить мотоцикл возле подножия горы, на которой собственно и стоял город, и пешком отправиться на осмотр. Сам город впечатление проихвел не сильное. Если не считать нетрадиционной бело – голубой раскраски, то это был обычный город. Причем торговый. Все улицы были просто завалены товарами. Эдакая большая Медина. Вдоволь набродившись улочками города, и попив изумительный чай с кедровыми орехами, мы решили возвращаться в отель. Солнце уже начало скрываться за горами, через которые нам предстояло еще переехать. Поэтому мы полные впечатлений оседлали двухколесного красавца, и поспешили в обратный путь. Доехав до магистрали мы благоразумно уплатили положенный тариф, и уже через час… были остановлены патрулем, который сказал, что, мол нам пофиг то что вы уплатили, езжайте в объезд, у нас тут скоро сам президент Бен Али будет ехать в родной город, на встречу с избирателями. То, что нам с ним было по пути, служивого не трогало, и после некоторый препирательств пришлось ехать в объезд. Альтернативные дороги у них это просто сущий ужас скажу я вам. Это просто какая то фронтовая тропка. А так как мы были не единственными кого отправили в объезд (отправляли всех поголовно), то мы попали не просто в тянучку, а в саму настоящую Тунисскую пробку. Пришлось ехать по обочине, в компании все тех же зловещих кактусов. Разумеется, их колючие пальцы то и дело дотягивались до нас, но мы так устали, что уже не замечали этих колких прикосновений. Тем более, что мотоцикл нужно было вернуть в срок, а срок уже был не за горами. Вокруг нас пыхтели, дымели, дудели, и кряхтели сотни авто. Но они стояли, а мы хоть и не быстро, но все же ехали. В конце поездки я уже порядком подустал, и, поэтому, скинув жену возле отеля, и, отдав мотоцикл в прокат, я даже не стал возражать против штрафа за лишний час проката. Вернувшись в отель я даже пива не выпил, а просто завалился спать.

Продолжение следует.

Валера.

[Nobody 0]

этапесец

[skorik 0]

а фоты?

[Lilok 0]

Та я знайю вкурсе, пьять звьозд и неашибьошся в паласе:-))))))

Только в Тур агенстве требуй, что бы отель был на первой линии к морю.

Валера.

<{POST_SNAPBACK}>